20 августа 2008 — Têtu

Дата: 20 августа 2008 г.

Издание: «Têtu»

Журналист: Benoit Cachin (Бенуa Кашен)

Фотографии: Robin (Робен)

Перевод: Nathalie LB

 

Она очаровывает, интригует, иногда раздражает, но никто не может проигнорировать ее успех. На наши вопросы о девушках, гей-публике, ее новом альбоме, ее турне, она отвечает… без подделки.

 

Что только не писали о Милен Фармер? О ее мире, ее стиле, ее исчезновениях… Звезда среди звезд или гений маркетинга? Когда встречаешь певицу первый раз, эта встреча значительна. Проникнем ли мы в конце концов в тайну французской певицы, диски которой самые продаваемые, и это на протяжении почти двадцати пяти лет? В большом парижском отеле на улице Мира (rue de la Paix) красавица терпеливо ждет. Расслабленная, улыбчивая, непринужденная. Она поднимается, застенчиво приветствует и приглашает меня сесть напротив нее. Интервью может начинаться. Беседа с длинными молчаливыми паузами, робкими улыбками и даже несколькими вспышками смеха. С ней не будет вопроса об избитых темах, на которые ее редкие интервью дают скромные ответы. Забыты орангутанг, гробы, маркетинг и личная жизнь. Милен затрагивает здесь – как всегда с осторожностью – свою карьеру, свои впечатления после шквала продаж билетов на ее концерты во Франции в сентябре 2009, свих гей-поклонников и свои будущие проекты. В итоге начало тайн, только ее артистическая жизнь.

 

Benoit Cachin: Вы согласились позировать в образе мальчика для Tetu (пер. с фр. как «Упрямый» — прим. переводчика). Вам бы понравилось быть мальчиком «без подделки» и без «носового платка в штанах»?

Mylène Farmer: Вы хотели сказать настоящим мальчиком?! Я не знаю, кто сказал: «Весна, это время года, когда мальчики едва начинают понимать то, что девочки знают с начала зимы»… Я думаю об этом каждое утро, когда бреюсь! (Смеется).

 

BC: Каким типом мужчины Вы хотели бы быть?

MF: Я хотела бы быть ужасно сексуальным мужчиной. (Улыбается). Мне нравится элегантность…

 

BC: Чтобы Вас соблазняло в женщинах?

MF: Их впечатлительность. Это то, что превращает обыденность в авантюру, а жизнь в судьбу.

 

BC: Вы пели «Я люблю медсестру…» и «Без подделки, я мальчик», бисексуальность это что-то, что могло бы Вас шокировать?

MF: Это из области личной жизни, но нет, конечно, это меня не шокирует.

 

BC: Начиная с Вашего дебюта, Вы икона для геев, у вас очень много гей-поклонников, очень преданных. Как Вы с этим живете?

MF: Я опасаюсь термина «икона»… Это их сжигают первыми! (Тишина). У меня есть ощущение того, что я привилегированна. Это ранимая публика, чувствительная и авангардная. Мы связаны друг с другом на протяжении многих лет, это важно для меня. Я также думаю, что я разделяю с гей-поклонниками, как впрочем, и с другими поклонниками, чувство быть «другой», чувство которое вызывает сложности жить в этом мире.

 

BC: Что бы думаете о браке и об усыновлении детей однополыми парами?

MF: Это вопрос общества, который некоторые хотели бы рассматривать с точки зрения морали… Для меня это вызывает вопрос равенства прав. В 21 веке придет время, чтобы рассмотреть этот вопрос!

 

BC: О Вас говорят как о «Французской Мадонне», еще одной гей-иконе. Это Вам льстит, Вас забавляет или Вас раздражает?

MF: Нет, мне это безразлично, но формулировка любопытная. Определять одного человека с помощью другого… Это показывает то, что людям нужны ориентиры, сравнения. Такая логика абсурдна. Она великая артистка и она уникальна в своем роде.

 

BC: Тем не менее, некоторые заходят еще дальше, и утверждают, что Вы копируете ее стиль, ее скандальность…

MF: Слово «копировать» не из моего словаря. Это скучно и это не длится.

 

BC: За то, Ваш новый сингл, «Degeneration» («Дегенерация»), не предвещает скучного альбома, он более «en tempo», чем предыдущий «Avant que l’ombre» («Прежде, чем тень»). Это желание или обязательство по отношению к турне 2009 года?

MF: Как «Degeneration», мое настроение сегодня в движении… Идет речь скорее о настроении, чем о желании. Конечно не обязательство! Я не знаю себя, но оно должно двигаться! /Je ne sais pas moi, mais faut que ca bouge! (Улыбается).

 

BC: Расскажите нам о новом альбоме, песни из которого ассоциативны: «Je m’ennuie» («Мне скучно»), «Sextonik» или «Si j’avais au moins revu ton visage…» («Если бы я хотя бы могла снова увидеть твое лицо…»). Что повлияло на Вас, чтобы это написать?

MF: «Point de suture» («Наложенный шов») – это важная встреча. Влияние? Я не знаю… Я думаю, что я испытываю влияние жизни, времени, которое неумолимо проходит… Если я возьму песни, которые Вы назвали, то это ничто, после всего, кроме как момент существования, мы начинаем со скуки и потом приходит время «Sextonik»…И в «Если бы я могла хотя бы…», мы заканчиваем константой: «Кто не знал огромной боли, не будет иметь ничего кроме лишь очерка времени». Но есть также «Appelle mon numero» («Набери мой номер»): не все потеряно!

 

BC: Ваш альбом называется «Наложенный шов» («Point de suture»), какую рану Вы закрыли с помощью этого диска?

MF: В книжечке этого альбома есть фраза Аль Пачино, который играет Карлито в фильме Тупик («L’Impasse»). Перед тем, как умереть, голосом за кадром он говорит: «Все швы мира не смогут меня зашить». Это то же, что ощущаю и я. Со своей стороны я выбрала двусмысленность… «Наложение шва», в данном случае в единственном числе, говорит о том, что нет никакой возможности зашить раны, кроме как надежда на выздоровление.

 

BC: На альбоме изображены хирургические инструменты. Немного дерзко, даже «сдвинуто», как конверт, не так ли?

MF: Речь не идет об окончательном конверте, но о детали выбранного фото. Эти хирургические инструменты приобретут всю свою значимость на графической теме альбома. Эти фото рождены из изучения мира, действительно невероятного, японского фотографа. Если это дерзко или «сдвинуто», это в любом случае мир, который не оставляет безразличным.

 

BC: Даже если Ваш предыдущий альбом «Avant que l’ombre», хорошо прошел, это не альбом «хитов». Как Вы к этому относитесь?

MF: Карьера – это не только, как Вы называете, последовательность от альбомов к хитам. У меня есть возможность разделять с моими поклонниками многие песни, которые никогда не были синглами, но которые, я думаю, тронули сердца людей. Это намного важнее для меня.

 

BC: Клип Degeneration очень успешен и Вас представляет в очень особенном мире. Как в клипе Бруно Авейана (Bruno Aveillan), Вы ощущаете себя «существом творения» живущим на земле, чтобы давать любовь?

MF: Бруно Авейан – один из самых одаренных режиссеров своего времени. Это также человек больших достоинств. Я с давних пор хотела работать с ним. Это клип является его видением. Нужно спросить его напрямую… Но если подумать, что мы можем делать еще, кроме как жить на земле, для того, чтобы давать любовь и ее получать?

 

BC: Ваш дует с Моби, «Slipping Away» («Crier la vie» / «Кричать о жизни»), имел успех, тем не менее, Вы всегда остаетесь верной композитору, с которым Вы начинали, – Лорану Бутонна. Вы не хотели бы доверить сочинение и реализацию альбома кому-то другому?

MF: Можно все представить! Но это не тот случай… Речь идет об альбоме «Point de suture»… Я живу настоящим. Насколько возможно.

 

BC: И почему не альбом на 100% «Фармерский», так как, не многие это знают, но Вы сочинили одну песню для альбома «Anamorphosee» и пять для альбома «Innamoramento»…

MF: Вы упрямый! (Смеется). Это правда, но я предпочитаю, я думаю, разделять эти моменты с кем-то, вспыхивать с новой силой, приносить мелодию голоса в куплет или припев… Я могла бы возобновить опыт, но я действительно не ощущаю в этом необходимости.

 

BC: Ваше турне будет, без сомнений, событием 2009 года, в частности на «Стад де Франс». Будет ли это ретроспективой Ваших 25 лет карьеры или шоу направленное на новизну, которое будет немного оставлять в стороне Ваши давние хиты…

MF: Я еще не знаю, какие песни будут выбраны… Но мне кажется достаточно очевидным, что будут песни выпущенные во всех моих альбомах. Каждый раз когда я думаю, например, о «Desenchantee» («Разочарованная») во время шоу, это эмоция, запечатлевшаяся в глубине меня! Публика «присвоила себе» эту песню и меня потрясает, когда она начинает ее петь, вибрировать. Это невероятно сильно… Неописуемо.

 

BC: Собираетесь ли Вы приглашать «гостей» во время Вашего турне?

MF: Никто не знает!..

 

BC: Концерты на «Стад де Франс» были распроданы за несколько часов. Это Вам помогло не беспокоиться о «материальной стороне» шоу или, напротив, этот шквал Вас еще более поставил под давление?

MF: Огромное счастье, что публика меня добилась, проявляя себя таким способом, заставила меня вначале пролить несколько слез… и это достаточно быстро переросло в ужасную тревогу! Страх разочаровать… Я запечатлевала в моем сердце энергию передаваемую шестнадцатью тысячами людей каждый вечер в Берси, и я знаю о подарке, который мне сделан на «Стад де Франса» и турне… Чтобы только мое сердце не ослабло!

 

BC: В 2009, исполнится 10 лет как Вы не делали турне в провинции и заграницей. Вы счастливы, в нетерпении, снова встретиться с вашей «непарижской» публикой?

MF: В «Берси», во время моего последнего шоу, публика была не только парижской, приехали люди из всей Франции и, некоторые, из заграницы… Но да, я рада в этот раз поехать к ним. Вы знаете, эта публика уникальна. Я об этом знаю. Это на мне дает желание превосходить себя каждый раз. Она мне помогает двигаться вперед.

 

BC: Собираетесь ли Вы снова представить себя в России или, в первый раз, в Японии, где у Вас много фанов?

MF: Даты концертов только что были окончательно зафиксированы для России, на июль 2009 года. Я рада.

 

BC: После турне, анонсировано Ваше возвращение в кино. На какой стадии находится проект фильма, адаптация романа Вашей подруги Наталия Ремс (Nathalie Rheims), «L’Ombre des autres» («Тени других»)?

MF: Этот проект затронул мое сердце. Но я предпочитаю быть осторожной. Мы еще точно не знаем, когда начнутся съемки. Все в процессе подписания. Это прекрасная история и роль. Я жду…

 

BC: Это возвращение в кино является для вас «вызовом», принимая во внимание провал «Джоржино» в 1994 году?

MF: Если это был коммерческий провал, то остается по крайней мене сказать, что это фильм, который я люблю. Что касается «вызова», как Вы сказали, я в этом вижу скорее желание снова сделать фильм. Все на всего.

 

BC: Вас как всегда окружает много слухов. Например, утверждают, что Вы купили права на музыкальную комедию «Ослиная шкура» («Peau d’ane»). Правда это или заблуждение?

MF: Это огромная…. глупость! (Смеется).

 

BC: В своих мемуарах, Мишель Полнарефф (Michel Polnareff) рассказывает о Вашем проекте совместного альбома. Проект достаточно быстро был отменен, согласно его словам. Можете больше об этом рассказать?

MF: Нет (Улыбается).

 

BC: Другой проект, анонсированный уже более чем год тому назад, насчет линии Вашей одежды и производной продукции, «Одинокая Лиза» («Lonely Lisa»). На какой он стадии?

MF: Я рада узнать, что существует линия одежды. Это никогда не анонсировалось официально. Марка была создана, а я все остальное придумала пресса. Но раз уж Вы меня спросили, «Одинокая Лиза» даст начало Интернет сайту в ближайшие месяцы. Ничего больше об этом я пока сказать не могу..

 

BC: Не были ли Вы достаточно замкнуты в образе меланхоличной певицы, готической, даже депрессивной, в то время как в Ваших текстах Вы показываете настоящее чувство юмора, порой даже в квадрате. Я имею в виду в частности песни «Je t’aime melancolie» («Я люблю тебя, печаль») или «L’Amour n’est rien» («Любовь – ничто»), в которых, кажется, Вы смеетесь сами над собой…

MF: Я не чувствую себя замкнутой ни в каком образе. Я сделана из всего этого и также из многих других вещей. Юмор это то, что делает меланхолию терпимой в повседневной жизни. Вторая степень это, мне кажется, режим жизни, который делает вещи более легкими… Возможно, те о которых Вы говорите, не имеют Вашей любознательности? Это также их право после всего.

 

BC: Таким же образом на сцене Вы улыбчивая, раскованная, близкая к публике. Тем не менее, журналисты, и зачастую общественность, не получают ничего, кроме как эмоциональных моментов с песнями «Ainsi soit-je» («Такая я») и «Redonne-moi» («Верни мне»)…

MF: Мне это кажется абсолютно нормальным. Однако эти эмоциональные моменты не существовали бы без всего остального. Так же как и слова приобретают их значимость благодаря тишине, которая их окружает. Сцена – это привилегированная встреча, уникальный обмен в течение более двух часов, когда все эмоции переворачиваются вверх дном.

 

BC: Вы кажетесь чувствительной по отношению к детству. Вы пели песню в саундтрэке к «Razmoket a Paris», дублировали голос Принцессы Селении в «Артуре и Минипутах» Бессонна, Вы написали слова к заглавной песне мультфильма «Creepie». Какую связь Вы поддерживаете с детством?

MF: У меня амнезийная связь с детством… У меня нет никаких воспоминаний или очень мало. Я действительно получила много удовольствия, работая над проектами, которые Вы назвали.

 

BC: Можете ли Вы нам рассказать о певице Лизе, которая поет «Drole de Creepie» («Странная Крипи»)?

MF: (Тишина) Она обладает большой чувствительностью, уже задает себе миллиарды вопросов, и она реалист, не смотря на ее юный возраст, и обожает, как и я, «Sigur Ros» (ирландская рок-группа).

 

BC: Что Вы думаете о нелегальном скачивании, которое Вас касается в полной мере? Как другие 52 артиста, которые поддержали проект закона против нелегального скачивания, считаете ли Вы что «проект закона (…) нам дает карты в руки для того, чтобы Интернет, культура и творчество примирились».

MF: Мне жаль, что мы к этому пришли и я задаюсь вопросом о том, что мне кажется является более глубокой общественной темой. Возможность предоставлять бесплатно и на свое усмотрение произведения другого для своего личного удовлетворения. Это обесценивание работы артиста, а каким будет общество без артистов? Кто заинтересован в том, что это случается? Это абсурдно.

 

BC: В заключении, представим, что кто-то абсолютно не знаком с Вашим творчеством, с чего бы Вы предложили ему начать, чтобы Вас немного узнать?

MF: Со скрытой песни в новом альбоме, но тихо… это секрет!